ИСТОРИЯ ОДНОЙ НЕЛЮБВИ: ГОСУДАРСТВО И МАЛЫЙ И СРЕДНИЙ БИЗНЕС В РОССИИ

Елена Михайлова

Где-то в 1600-х годах в Англии появилась концепция предприятия как юридического лица, то есть организации, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, купировав тем самым запредельные риски для персоны самого бизнесмена. Это дало толчок предпринимательской активности, которая уже через 100 лет превратила Великобританию в «империю, над которой никогда не заходит солнце».

В обычных рассуждениях о полезности для страны малого и среднего бизнеса звучат слова о занятости населения, внедрении инноваций, здоровой конкуренции. И как-то ускользает основной смысл его существования – дать дорогу предпринимательской активности, самореализации активных граждан. Зададим вопрос: а заинтересовано ли государство в повышении самостоятельной активности граждан? Ответив на него, получим ответ и на вопрос о взаимоотношении государства и малого и среднего бизнеса в конкретной стране.

Относительно такого бизнеса у нас в стране можно привести следующие количественные характеристики. По федеральному закону 2007 года «О развитии малого и среднего предпринимательства» к нему относят предприятия, соответствующие числу занятых: малые – с количеством сотрудников от 16 до 100 человек, средние – от 101 до 250. Вклад такого бизнеса в объем ВВП в нашей стране занимает около 20%, тогда как в развитых странах не менее 50. По статистике чуть более 3% малых предприятий в России живет дольше трех лет (среднего срока окупаемости вложений), остальные закрываются раньше. На зарегистрированных 3,5 млн. индивидуальных предпринимателей приходится 7,7 млн. человек, которые прекратили свою деятельность в качестве таковых. Статистика – упрямая вещь: у нас в стране частный бизнес – верный способ потерять свои деньги, а отнюдь не реализация мечты «стать богатым за неделю».

А что со стороны государства? Все то же: помер Никодим – ну и черт с ним. Ну не умеет государство работать с активностью граждан, хоть в бизнесе, хоть в политике. Вспомним, как в 2013 году установили взносы в Пенсионный фонд с ИП в размере 32 479,2 рублей независимо от получаемого дохода. Смысл заниматься предпринимательской деятельностью сразу же пропал у периодически занятых, подрабатывающих репетиторством и мелким ремонтом граждан. Позже, в 2014 году, выплаты снизили до 20 727,53 рублей. Но и в результате этой меры в стране закрылось более полумиллиона предпринимателей, а новые регистрироваться не спешат. Уже пять лет государство бьется, чтобы самозанятые (они же бывшие индивидуальные предприниматели указанной категории) вышли из тени. Энтузиазма по этому поводу у последних не наблюдается. Между беспокойным сном и отчислениями государству они выбирают первое...

В 1996 году на первом Всероссийском съезде представителей малых предприятий в качестве проблем малого бизнеса назывались недостаточность начального капитала и собственных оборотных средств; трудности с получением банковских кредитов; нехватка квалифицированных кадров бухгалтеров, менеджеров, консультантов; сложности с получением помещений и крайне высокая арендная плата; ограниченные возможности получения лизинговых услуг; отсутствие должной социальной защищенности и личной безопасности владельцев и работников малых предприятий и т.д. В чем-то положение улучшилось? Нет. Есть поток бюджетных средств, например, как в витрине инновационной отечественной системы Сколково – есть вокруг малый и средний бизнес. Нет потока – выживай, как хочешь.

Отбывшие на ПМЖ за рубеж наши соотечественники довольно часто сравнивают условия ведения бизнеса «у нас и у них». Например, все отмечают в США небывалую для России доступность капитала. Там на порядок проще привлечь инвестиции. При этом у нас обычна практика, когда траты больше 50 тыс. рублей производятся только по согласованию с инвестором. Активности бизнеса это не способствует. В Америке же малый бизнес лишен мелочной опеки, более того, развита ходовая практика, когда прив-лекаемые средства в случае нужды достигают 30 млн долларов исключительно под обоснование будущих доходов. И это, в общем-то, не кредит. Инвестор забирает свои деньги, когда компания становится публичной, продавая свою часть акций, или просто начинает получать дивиденды на них, а также когда компания вместе с бизнесом продается более крупной.

В США есть огромное количество экспертов построения международного бизнеса. Особенно удивляет простота доступа к топ-менеджерам крупных компаний. Попробуй у нас, например, напроситься на прием к Сечину, предложить идею для совместного проекта. Добавьте сюда низкую стоимость ведения бизнеса, и тогда будет понятна формула мирового экономического лидерства. К сожалению, не нашего.

Правда, у россиян есть одно конкурентное преимущество. При равном уровне квалификации специалистов, их стоимость на американском рынке в 3 раза выше, чем местных. Экономия на людях – это наше.

На картине Бориса Кустодиева «Купец» главный персонаж хоть и очевидно имеет хороший достаток, но беззаботным его явно не назвать. Нервный предприниматель (в основном, малый и средний) олицетворяет характер ведения бизнеса в России.

Когда поднимается вопрос о лучших практиках налогообложения малого и среднего бизнеса, почему-то вспоминается Израиль. Там государство смогло создать для этого вида бизнеса комфортные условия. Так, в 2019 году налоговые сборы от малого бизнеса приносят стране 40% ВВП. В 2018 году инвестиции в израильские стартапы составили 5,25 млрд долларов. На начало 2019 года Израиль входит в топ-10 стран мира по инновациям. Мы и рядом не стояли. Сравните размер населения у нас и у них и оцените результативность инновационной системы двух стран. Вывод очевиден.

Или возьмем Сингапур, город-остров, в котором есть своя «Силиконовая долина» размером в… один квартал. При этом экспорт высокотехнологичных товаров от всего промышленного экспорта в Сингапуре составляет 52%. Таких показателей это островное государство добилось за счет проведения всемерной политики облегчения ведения бизнеса. Так, здесь очень простая процедура регистрации компании, которая занимает не больше одного дня и проводится онлайн, размер минимального уставного капитала начинается с 1-го сингапурского доллара, что равно около 0,74 доллара США. Лицензии для большинства видов бизнеса не требуется. При этом государство активно участвует на ранних стадиях инновационного цикла (его доля доходит до 85% в стартапах). Результат налицо. Начав практически с нуля проводить политику стимулирования предпринимательской активности, Сингапур только с 2011 по 2013 год увеличил приток инвестиций в отрасль высоких технологий с 30 млн до 1 млрд долларов США.

Российский бизнес, малый и средний, напротив, имеет огромные проблемы для своего развития. Бесперебойно меняющееся законодательство и сезонные обострения по «смене облика» форм отчетности, внезапно возникающие обязанности по покупке кассовых аппаратов и бесконечной смене их моделей, недоступность банковских кредитов и, соответственно, «длинных» денег на развитие бизнеса, вал надзирающих-проверяющих инстанций – список неблагополучных условий можно длить и длить. Результат не в эмоциях, а в цифрах представила Счетная палата. По ее данным, в 2016 году на малых и средних предприятиях в России было занято 26,1% трудящихся и создано 35 тысяч рабочих мест, хотя подпрограмма «Развитие малого и среднего предпринимательства» планировала эти показатели на уровне 28,1% и – внимание! – 109,5 тысяч мест. При этом 42% фирм в сфере малого и среднего бизнеса заняты торговлей, то есть первыми негативно реагируют на падение покупательской способности граждан, стартовавшей в конце 2014 года и, увы, не прекращающейся. И более 45% малых и средних предприятий приходится всего на 10 субъектов РФ (Краснодарский край, Москва, Московская область, Нижегородская область, Новосибирская область, Республика Татарстан, Ростовская область, Санкт-Петербург, Свердловская область и Челябинская область), активность в оставшихся 75 субъектах страны словно чем-то или кем-то подморожена…

Салтыков-Щедрин как-то заметил, доведись ему уснуть на сто лет, и если его спросят после пробуждения, что происходит в России, он безошибочно ответит – пьют и воруют. Вслед за классиком можно смело спрогнозировать на ближайшие десятилетия, что произойдет с малым и средним бизнесом в России. Продолжатся «кредитный голод и деловой холод». Хотя высокие издержки ведения бизнеса могут и измениться, став запредельно высокими.

Почему? Потому что экзистенциальное неприятие государством неподотчетной активности наших граждан было, есть и будет. «Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей». Этого у нас не отнять. Этим можно гордиться.